Кафе на Франкфуртерштрассе было единственным из многих небольших вроцлавских кафе, которые во время войны сохранили свой прежний вид. Пожилые мужчины играли здесь в шахматы и домино, попивая пиво или вино, иногда чай или суррогатный кофе.

В это уютное заведение нередко заглядывали находившиеся в отпуске солдаты и офицеры вермахта со своими девушками, и значительно меньше здесь было офицеров в коричневых мундирах.

В этот день в послеобеденное время в «Дороге» было немноголюдно. В нише за столиком сидел солдат вермахта и гладил коленки девушке. Около окна пристроился профессор фон Липке, находившийся на пенсии. Он часто играл здесь в домино с мужчиной в форме железнодорожника. Фон Липке, завсегдатай кафе, имел свой столик и коробку домино. Все знали, что живет он на скромную пенсию и подрабатывает в благотворительной организации по отправке посылок для фронтовиков.

Трудно было предположить, что этот пожилой человек, ходивший с тростью и выводивший каллиграфическим почерком номера полевых почт на посылках для солдат, руководил подпольной антифашистской организацией. Это был Артур Второй. Вот уже более месяца он вел искусную игру.

– «Пять – пусто»! – сказал он, хлопнув костяшкой домино по столу.

Мужчина в форме железнодорожника, Хорст Кушке, внимательно присматривался к своему партнеру. Эту фамилию он носил с тридцать девятого года. Имя Станислав он сменил на Хорста и долго не мог привыкнуть к этому.

– Ваш ход, господин профессор, – объявил он и посмотрел на кельнершу, которая прошла мимо них и поставила на соседний столик пивные кружки. – У меня «пусто – шесть»!

– Господин Кушке ошибся, – негромко сказал фон Липке. – Прошу докладывать… Что нового?

– У меня «пусто»!… Транспорт из сорока восьми «пантер» прошел сегодня утром…

– В каком направлении?.. Ставлю «дубль – шесть»!

– На Харьков… У меня также шестерка, господин профессор!… Послали бригаду для ремонта железнодорожного полотна на линии Острув – Калиш…

– Вы проигрываете, – сказал Липке. – Играете неосторожно, от случая к случаю. Так нельзя.

– Понимаю.

– Слушайте меня внимательно. Задание особой важности… – Липке говорил твердым голосом. Он никогда не терял самообладания, и Кушке, побаиваясь его, всегда восхищался им.

– Слушаю.

– Приведите приговор в исполнение. – Профессор внимательно смотрел на Кушке. – Приговор, – повторил он через минуту. – В нашей группе действует агент гестапо.

– Мне никогда не поручали таких заданий.

– Вот я тебе и поручаю. – Липке неожиданно перешел на «ты». – Слушай меня внимательно. Лессингерштрассе, 16, недалеко от Лессингсбрюке.

– Это он выдал Артура Первого?

– Не люблю лишних вопросов. Не «он», а «она»…

– Задание будет выполнено, – пообещал Кушке.

Липке не спеша укладывал костяшки домино в коробку.

– Снова вы, господин Кушке, проиграли партию, – объявил он. – До следующего раза.

– До следующей встречи, господин профессор.

– В обычном месте в девятнадцать, – негромко закончил профессор. – Здесь встречаться больше не будем.

– Понимаю.

Кушке вышел из кафе первым. В гардеробе плащ ему подала Елена. Он поцеловал ей руку, а потом, поскольку здесь, кроме них, никого не было, прикоснулся губами к ее волосам. Они были женаты уже двенадцать лет. Познакомились весной двадцать девятого года и летом поженились. Именно тогда она сказала: «Теперь ты будешь Хорстом. Так нужно, соглашайся». Елена и втянула его в подпольную организацию. Прежде она работала в польской библиотеке. Когда гитлеровцы начали повальные аресты, ей удалось спастись. «Мне просто повезло. Я родилась в рубашке», – иногда говорила она, но в последнее время к этому разговору возвращалась неохотно.

Она заботливо застегнула пуговицы на его плаще:

– Когда возвратишься?

– Поздно. Много работы. Не беспокойся, – ласково сказал он.

Елена не спросила, куда и зачем идет муж. Она никогда не спрашивала его об этом. «Мы не должны задавать лишних вопросов», – как-то сказала Елена. Она подала плащ уже другому посетителю и, усмехнувшись, поблагодарила Хорога за чаевые, которые он вручил ей.

В гардероб вбежал Руди. Он ожидал в дверях, пока девушка, выходившая из кафе с солдатом, поправляла волосы у зеркала.

– Есть хрустящая соломка! Прошу вас, фрейлен, – умоляюще сказал мальчик. – Возьмите, пожалуйста.

– С удовольствием, – ответила Елена. – Дай пачку… И передай там, что сегодня же отправлю дяде. Понял?

– Конечно, благодарю вас, фрейлен. – Руди выбежал, широко распахнув двери. Он всегда так делал. Ему нравился долгий и мелодичный звон подвешенного у двери колокольчика.

Елена осторожно раскрыла пакет, переложила в сумку старательно свернутый бумажный рулончик.